<oo>→<aal> Алеша Попович (312)

Encyclopedia entries: Bogatyr, Stove

На небесах зародился млад-светел месяц, на земле-то у старого соборного у Леонтья-попа зародился сын — могучий богатырь; а имя нарекли ему млад Алеша Попович⁽¹⁾ — имечко хорошенькое⁽²⁾. Стали Алешу кормить-поить: у кого недельный, он денной такой; у новы́х годовой, Алеша недельный такой. Стал Алеша по улочке похаживати, стал с малыми ребятками поигрывати: кого возьмет за ручку — ручка прочь, кого за ножку — ножка прочь; игра-то у него некорыстно пошла! Кого за середку возьмет — живота лишит. И стал Алеша на возрасте; учал у отца-матери просить благословеньица: ехать-гулять во чисто́ поле⁽³⁾. Отец говорит: «Алеша Попович! Поезжаешь ты во чисто́ поле; есть у нас и посильней тебя; ты возьми себе в слуги верные Марышка Паранова сына». И садились добры мо́лодцы⁽⁴⁾ на добрых коней; как поехали они во чисто́ поле — пыль столбом закурилася: только добрых молодцев и видели!

Приезжали добры мо́лодцы ко князю ко Владимиру; тут Алеша Попович идет в белокаменные палаты ко князю ко Владимиру, крест кладет по-писаному, поклоняется по-ученому на все на четыре стороны⁽⁵⁾, а князю Владимиру на особицу. И встречает добрых молодцев Владимир-князь и сажает их за дубовый стол: хорошо добрых молодцев попоить-покормить и вта́пор вестей поспросить; учали добры мо́лодцы есть пряники печатные, запивать винами крепкими. Тут спросил⁽⁶⁾ добрых молодцев Владимир-князь: «Кто вы, до́бры мо́лодцы? Сильные ли богатыри удалые или путники перехожие — сумки переметные? Не знаю я вам ни имени, ни отчины». Ответ держит Алеша Попович: «Я сын старого соборного Леонтья-попа Алеша Попович млад, а в товарищах слуга Марышко Паранов сын». Как поел да попил Алеша Попович, учал пра́виться на кирпичну печь, лег полудновать, а Марышко за столом сидит.

В те́ поры да в то времечко наезжал Змеевич-богатырь и облатынил⁽⁷⁾ все царство князя Владимира. Идет Тугарин Змеевич⁽⁸⁾ в палаты белокаменны ко князю Владимиру; он левой ногой на порог ступил, а правой ногой за дубовый стол; он пьет и ест и с княгиней обнимается, а над князем Владимиром играется и ругается; он кладет ковригу за щеку, а другую за другую кладет; на язык кладет целого лебедя, пирогом попихнул — все вдруг проглотнул.

Лежит Алеша Попович на кирпичной печи и говорит такие речи Тугарину Змеевичу: «Было у нашего батюшки у старого у Леонтья-попа⁽⁹⁾ — было коровище, было обжорище, ходило по пивоварням и съедало целые кадцы пивоварные с гущею; дошло коровище, дошло обжорище до озера, всю воду из озера выпило⁽¹⁰⁾ — взяло его тут и ро́зорвало, а и тебя бы Тугарина так за столом-то всего при́рвало!» Рассердился Тугарин на Алешу Поповича, бросил в его булатным ножом; Алеша Попович увертлив был, увернулся от его за дубовый столб. Говорит Алеша таково слово: «Спасибо тебе, Змеевич Тугарин-богатырь, подал ты мне булатный нож; распорю я тебе груди белые, застелю я тебе очи ясные, засмотрю я твоего ретива́ сердца»⁽¹¹⁾.

В те́ поры выскакал Марышко Паранов сын из-за стола из-за дубового на резвы ноги и хватил Тугарина за на́вороть, выхватил из-за сто́лья и бросил о палату белокаменну — и посыпались оконницы стекольчатые. Как возговорит Алеша Попович с кирпичной печи: «Ой ты, Марышко, Марышко Паранов сын, ты верная слуга неизменная!» Отвечает Марышко Паранов сын: «Подай-ка ты мне, Алеша Попович, булатный нож; распорю я Тугарину Змеевичу груди белые, застелю я ему очи ясные, засмотрю его ретива́ сердца». Ответ держит Алеша с кирпичной печи: «Ох ты, Марышко Паранов сын! Не ру́ди ты палат-то белокаменных, отпусти его во чисто́ поле; некуда́ он там девается; съедемся с ним заутро во чистом поле».

Поутру раным-ранешенько подымался вместях с солнышком Марышко Паранов сын, выводил он резвых коней пить воды на быстру реку. Летает Тугарин Змеевич по поднебесью и просит Алешу Поповича во чисто́ поле. И приезжал Марышко Паранов сын к Алеше Поповичу: «Бог тебе судья, Алеша Попович! Не дал ты мне булатного ножа; распорол бы я поганцу груди белые, застлал бы я его очи ясные, высмотрел бы я его ретива́ сердца; теперя что возьмешь у него, у Тугарина? Летает он по поднебесью». Говорит Алеша таково слово: «Не замена моя, все измена!»

Выводил Алеша своего добра коня, обседлал во черкасское седло, подтянул двенадцатью подпругами шелковыми — не ради басы, ради крепости, поехал Алеша во чисто́ поле. Едет Алеша по чисту полю и видит Тугарина Змеевича: он летает по поднебесью. И взмолился Алеша Попович: «Пресвятая мати богородица! Накажи-ка ты тучу черную; дай бог из тучи черной часта дождичка крупенистого, смочило бы у Тугарина крыльица бумажные». У Алеши была мольба доходная: накатилася туча черная; из той тучи грозной дал бог дождичка частого, частого да крупенистого, и смочило у Тугарина крыльица бумажные; пал он на сыру землю и поехал по чисту полю.

Не две горы вместе скатаются⁽¹²⁾, то Тугарин с Алешей съезжалися, палицами ударились — палицы по чи́вьям поломалися, копьями соткнулися — копья чи́вьями извернулися, саблями махнулися — сабли исщербилися. Тут-то Алеша Попович валился с седла, как овсяный сноп; и тут Тугарин Змеевич учал бить Алешу Поповича, а тот ли Алеша увертлив был, увернулся Алеша под конное черево, с другой стороны вывернулся из-под черева и ударил Тугарина булатным ножом под правую пазуху, и спихнул Тугарина со добра коня, и учал Алеша Попович кричать Тугарину: «Спасибо тебе, Тугарин Змеевич, за булатный нож; распорю я тебе груди белые, застелю я твои очи ясные, засмотрю я твоего ретива́ сердца».

Отрубил ему Алеша буйну голову, и повез он буйну голову ко князю ко Владимиру; едет да головушкой поигрывает, высоко головушку выметывает, на востро копье головушку подхватывает. Тут Владимир ополо́хнулся: «Везет-де Тугарин буйну голову Алеши Поповича! Попленит он теперь наше царство христианское!» Ответ держит Марышко Паранов сын: «Не тужи ты, красно солнышко⁽¹³⁾ Владимир стольный, киевский! Если едет по́ земли, а не летает по поднебесью поганый Тугарин, сложит он свою буйну голову на мое копье булатное; не печалуйся, князь Владимир: какова пора — я с им побра́таются!»

Посмотрел тут Марышко Паранов сын в трубочку подзорную, опознал он Алешу Поповича: «Вижу я ухватку богатырскую, поступку молодецкую: накруто Алеша коня поворачивает, головушкой поигрывает, высоко головушку выметывает, на востро копье головушку подхватывает. Едет это не Тугарин поганый, а Алеша Попович, сын Леонтья-попа старого соборного; везет он головушку поганого Тугарина Змеевича».

Prepared by: Annette Yauger.
Last revised: 2020-09-04T17:24:37+0000

Linguistic commentary

новы́х Here: ‘others’.

крест кладет по-писаному, поклоняется по-ученому ‘Crossed himself, as is written, and bowed, as he had been taught.’

особицу ‘Особенно’.

вта́пор ‘В то время’ (a dialect form of archaic в те поры).

учали ‘Начали’.

ответ держит ‘Отвечает’ (cf. English hold forth as an idiom for speaking).

полудновать ‘Take an afternoon nap’ (cf. standard Russian ночевать).

в те́ поры да в то времечко ‘At that time’ (expressed in two different ways, joined by the conjunction да ‘and’.

ковригу ‘Loaf’.

на́вороть ‘Воротник’.

бросил о палату белокаменну The preposition о (or об) followed by the accusative case means ‘against’, typically with some amount of force.

ру́ди ‘Stain’ (often in the sense of ‘bloody; stain with blood’).

«не замена моя, все измена!» ‘If the exchange does not go in my favor, all is betrayal’ (that is, the outcome will be unfair if I do not prevail in combat). Note the play on words: замена ~ измена

басы ‘Красота’.

чи́вьям ‘Hilt’ (of a weapon).

ополо́хнулся ‘Испугался’.

побра́таются Cf. бороться.

ухватку ‘His manner; the way he conducts himself’.

Cultural commentary

¹ Попович Pop is the term for an Orthodox priest, so the patronymic Popovič indicates that Aleša is the son of a priest (Orthodox priests, unlike Roman Catholic priests, are allowed to marry).

² имечко хорошенькое This tale is based on a bylina about the well-known bogatyr′ Aleša Popovič and the epic villain Tugarin Zmeevič, which is to say that the name of our protagonist tells us that he has the characteristics of an epic hero.

³ чисто́ поле The consistent modification of specific nouns with the same specific adjective, such a describing a field always a clear, is common in folklore. This type of construction is sometimes called a Homeric epithet because they are common in the Homeric epics (e.g., the sea is regularly described as wine-dark sea. Fixed epithets help the story-teller maintain a normal narrative pace because the teller can think about what to say next while speaking a memorized phrase. Note that this phrase uses a shortened form of the attribute adjective (чисто instead of чистое) and the entire phrase bears a single stress on the adjective (and no stress on the noun). There are similar examples of fixed epithets with shortened adjective forms elsewhere in this story, and we don’t mark them all, so be alert for them.

⁴ добры мо́лодцы Also a fixed phrase, also with a shortened form of the attributive adjective.

⁵ на все на четыре стороны The repetition of the preposition, before both the adjective and the noun, is a folkloric convention.

⁶ Тут спросил Vladimir, as a good host, feeds his guests as soon as they arrive.

⁷ облатынил Literally ‘turned into Latin’ (that is, Roman Catholic), here in the meaning of ‘defiled’, reflecting an Orthodox perspective on the Western church as heretical.

⁸ Тугарин Змеевич A frequent folkloric villain. The first name is usually understood as a distortion of ‘Tugorkhan’, the name of an eleventh-century Polovtian military leader (the Polovtsians were among the nomadic steppe nations that frequently fought with the Kievan Rus′ principalities). His patronymic is based on змей ‘dragon’, which explains his dragon-like physical characteristics and behaviors.

⁹ Было у нашего батюшки у старого у Леонтья-попа Triple repetition of the preposition.

¹⁰ всю воду из озера выпило This sort of epic exaggeration is common in folk texts, and especially in texts that trace their roots back to an epic (bylina) tradition, as this one does.

¹¹ распорю я тебе груди белые, застелю я тебе очи ясные, засмотрю я твоего ретива́ сердца» The three-part description of how Aleša proposes to kill Tugarin is consistent with folkloric trebling.

¹² Не две горы вместе скатаются A negative analogy is a three-part folkloric rhetorical device, which takes the form of, e.g., 1) two mountains clashed together, 2) but it was not two mountains clashing together, 3) it was Tugarin and Aleša meeting. Here the first part is omitted, which is not uncommon, and what distinguishes the trope as a negative analogy is the assertion that something was not X, but was, instead, Y.

¹³ красно солнышко ‘Bright sun’ is a common epithet for Vladimir, especially in byliny.